通過匿名， World BEYOND War，四月28，2023
俄文版如下
我請你以開放的心態完整地閱讀這篇文章。 如果你只是部分地閱讀它，或者以封閉的心態閱讀它，那麼它的意義就會讓你難以理解。 寫這篇文章會痛，讀起來也會痛。 但我相信必須傳達所描述的證詞和它給我們留下的教訓。 我祈禱，閱讀的痛苦會讓你變得清晰，並最終，即使是在很久以後，也會讓你如釋重負。 “真相會讓你自由。” 約翰福音 8:32
前言
當你珍視的人在前線的兩邊生活和戰鬥時，戰爭的性質就會改變。 它感覺不對，不防禦，也不神聖。 只是覺得很殘忍。 你在字裡行間讀，你在口號之間聽，你在升起的旗幟之間看。 你到處都感到失落。 你沒有勝利，沒有正義的味道。 有時你會感到憤怒，但只是短暫的。 大多數情況下你會感到疼痛。 你感受到這種深深的、無法逃避的痛苦，將你拖入地底。 任何一方的親人都經常懷疑你，甚至指責你“和他們在一起”。 你感到被困在無人區，拼命躲避來自任何方向的射擊，但仍然被你無法避免的地雷撕成碎片，地雷不是你所愛的人對你的敵意，而是他們對彼此的仇恨. 在這個燃燒的地獄中，你了解戰爭。 戰爭不是暴政或英雄主義，不是在流血的心臟，不是為了你。 戰爭是創傷。 戰爭從頭到尾都是痛苦的。 這是許多不同層次的痛苦。 沒有別的。
關心雙方的人會改變你對事件的看法。 當你所愛的人隔著路障面對面保護他們的城市和村莊免受狂轟濫炸時，對戰爭的宏大解釋就變得不那麼有意義了。 任何一方的宣傳和公然謊言都失去了影響力。 與其將圍攻或攻擊視為某些偉大敘事的一部分，不如從根本上看待它。 你看到死亡和毀滅。 你看到暴力的瘋狂螺旋。 沒有點綴。 你看著廢墟，看著匆忙挖出的亂葬坑，看著失去親人的親人和震驚的孩子，但你並不試圖以這種或那種方式強調它。 沒有意義，只有痛苦。 你不想美化或減少任何這種不幸。 你只是看看，你後悔了。 你不問是誰犯下了這種罪惡，你不問它發生在哪裡，你不問受害者支持誰。 你試圖證明什麼。 你只想揭開真相。 讓自己臣服於真相。
2022 年 XNUMX 月，填埋馬里烏波爾的萬人坑。 圖片來源。
真相不是事實的集合。 它也不是一系列的口號或簡單的公式。 這是一個廣闊的情感、經歷和痛苦的視野。 真相不能“屬於”任何一個人或一方。 它確實存在於我們每個人身上，但只是一部分。 真理比我們大，比我們高，只有相知才能知道。 否則我們將無法理解它。 如果我們認為我們會，我們只是在自欺欺人。 我們無法單獨訪問它。 但是，如果我們互相傾聽，我相信我們可以。 我相信，在真相中，我們可以一起找到難以捉摸的和平。 不只是我，還有我們所有受苦的人。
為了讓我們所有人都走向真相，我想考慮一下馬里烏波爾的悲慘案例. 這個最近在亞速海繁榮而美麗的港口現在變成了廢墟。 成千上萬的平民喪生，數十萬人離開，包括我的朋友。 在 2022 年城市之戰的最初幾週，當我的朋友們被困在那裡與世隔絕時，我生活在不確定他們是否還活著的陰影中。 純粹靠運氣，他們活了下來。
我並不是要在這篇文章中傳授馬里烏波爾的全部真相。 我永遠不能在一篇文章或一本書中，其他任何人也不能。 我只想談談我朋友的觀點並思考其含義。 我相信，他們冷靜的觀點值得曝光，這是我在別處沒有發現的； 我強烈懷疑它比當代媒體對馬里烏波爾的報導所暗示的要廣泛得多。 通過揭穿當前盛行的摩尼教妄想，我朋友們的敘述立刻揭露了這場戰爭的真實本質：痛苦、分裂和不斷升級的暴力。
要寫下這場災難，馬里烏波爾的悲劇，一個人必須承擔重大責任； 尤其是我這個局外人。 我願意。 我感覺到真相的重要性，它讓我感動。
截至 7 月 XNUMX 日該地區的大致軍事形勢。戰爭還在繼續。 圖片來源。
馬里烏波爾
悲劇始於2014年春天。據我的朋友們說，馬里烏波爾的大多數市民，就像烏克蘭東部和南部的大多數居民一樣，被基輔首都基輔的邁丹革命嚇壞了，基輔被普遍認為是美國——支持政變和上台的新政府。 原因有幾個，包括革命的暴力結局以及一些抗議者和繼承國家的政治家對俄羅斯身份的敵意。 作為回應，馬里烏波爾出現了反獨立廣場示威，最初是由手無寸鐵的平民發起的。 XNUMX 月 XNUMX 日，即蘇聯戰勝納粹德國的周年紀念日，見證了最騷動。 可悲的是，這一天在流血和火焰中達到了高潮。
事件的進程不可避免地存在爭議。 粗略地說，當地人的典型說法是，反獨立廣場的分離主義活動分子在當地安全機構的合作下佔領了中央警察局。 基輔政府派出軍隊恢復控制。 新生的亞速營成員自願提供援助，他們的徽章同時帶有烏克蘭和納粹標誌。 由此產生的衝突奪去了數名馬里烏波爾警察、平民和烏克蘭戰士的生命，並造成更多人受傷。 被佔領的建築物在遭受烏克蘭軍隊的猛烈炮火後被燒毀。 儘管如此，這些部隊最終還是離開了這座城市，兩天后，即 11 月 XNUMX 日，分離主義激進分子在馬里烏波爾 (Mariupol) 設立了多個投票站，以就頓涅茨克省的未來舉行全民公決。 根據我朋友的說法，以及官方公佈的結果，大多數馬里烏波爾市民都參加了全民公投，而且大多數參與的人都對“你支持頓涅茨克人民共和國宣布國家自治嗎？”這個單一問題投了贊成票。 這條道路的支持者主要預計頓涅茨克人民共和國 (DPR) 將在幾個月內通過另一次全民投票加入俄羅斯聯邦。
來自亞速營的戰士。 藍色和黃色是烏克蘭的國色，而中心標誌是烏克蘭的鏡面反射 狼天使 由納粹承擔。 背景中的太陽輪是黑色太陽的白色版本，這是源自納粹的標誌 親衛隊. 圖片來源。
9 年 2014 月 XNUMX 日，燃燒的馬里烏波爾中央警察局。 圖片來源。
11 年 2014 月 XNUMX 日，馬里烏波爾當地人在全民投票中排隊投票。 圖片來源。
這樣的公投從未發生過，即使在民主共和國控制的地區也是如此。 在馬里烏波爾，烏克蘭軍隊於 XNUMX 月返回，無論如何都阻止了它。 儘管馬里烏波爾避免了摧毀附近城鎮地區的砲戰，但更激烈的巷戰爆發了。 該市的民進黨民兵和活動人士最終遭到鎮壓。 支持民主人民共和國的政治家和安全人員被解僱或拘留。 因此，馬里烏波爾的 DPR 倒下了。 然而，烏克蘭政府在西方的批評支持下以武力保留馬里烏波爾，但這並沒有挽回公民的心。 我的朋友們說，大多數人繼續希望至少再加入俄羅斯兩三年。 最終，對城市發展軌蹟的滿足和對戰爭前景的恐懼戰勝了馬里烏波利斯人，對俄羅斯主權的渴望消退了。 當然，該地區的戰鬥並未停止。 烏克停火沒有成立。 血一直在流。
2022 年 2015 月 24 日的前夕，馬里烏波爾的 XNUMX 萬人民想要活下去。 這座城市自 XNUMX 年以來就沒有發生過暴力事件。它的經濟蓬勃發展。 市民普遍反對士兵出現在該市，尤其是來自亞速營的戰士，該營現在是烏克蘭國民警衛隊的一部分。 他們還對最近的烏克蘭政府在全國范圍內對俄語實施一系列限製表示不滿。 這一政治議程在這座城市激起了極大的憤怒。 儘管如此，馬里烏波利斯人還是通過在選舉中支持親俄政黨來表達他們的不滿，絕大多數人希望或至少滿足於留在烏克蘭。 他們不希望他們的狀況被顛覆，和平被顛覆。 他們不再渴望加入俄羅斯。 但是俄羅斯領導層沒有費心去問馬里烏波利斯人。 XNUMX 月 XNUMX 日清晨，馬里烏波爾的進攻從多個方向開始。
俄羅斯聯邦武裝部隊和下屬的頓涅茨克人民民兵在兩週內包圍了這座城市。 戰鬥停止了進出城市的行動，並損壞了電線。 留下來的居民與外界隔絕了。 馬里烏波爾基本上變成了一個黑匣子。 在我的朋友看來，接下來就是數以萬計的人如何流血或死亡，更多人的希望如何破滅，為什麼今天的馬里烏波爾與其說是一座城市，不如說是一具屍體。
簡而言之，四面八方都在開槍，而且槍聲從未停止。 俄羅斯和朝鮮民主主義人民共和國士兵向“假定的”烏克蘭陣地開火。 他們噴灑了烏克蘭士兵可能出現的許多地方。 前者沒有仔細瞄准或“驗證”每個目標——根本沒有。 另一方面，烏克蘭士兵傾向於從最好的有利位置攻擊俄羅斯和民主共和國的陣地：住宅樓較高樓層的陽台，他們不請自來地進入，溫和地說。 在人口稠密的城市環境中進行敵對行動的方式造成了巨大的死亡和破壞，但恐怖讓雙方都停了下來。 每個人都追求“更高”的事業。
馬里烏波爾的敵對行動。 圖片來源。
然後是從馬里烏波爾撤離的痛苦問題。 我的朋友們不知道俄羅斯和朝鮮民主主義人民共和國軍隊是否沒有違反談判達成的人道主義走廊，更具體地說，後者沒有向逃離城市的平民開火。 這是因為我的朋友和他們的關係都沒有做到這一點。 我的朋友們回憶說，這個城市的大多數居民都沒有聽到走廊的消息。 走廊也可能是虛構的。 我的朋友們從未見過馬里烏波爾市長宣布的疏散巴士，幾週來他一直讓全世界相信他留在了這座城市，而事實上他在 24 月 XNUMX 日之後不久就離開了。 人們試圖在他們自己組織的縱隊中離開，但在檢查站被烏克蘭士兵驅散。 數以萬計的居民，包括我的朋友和他們的圈子，因此被困在這個被圍困的城市，沒有自來水、煤氣、電力和食物，直到俄羅斯或朝鮮民主主義人民共和國士兵佔領他們的街區並讓平民離開。
愛死了
我發現有一個關鍵點值得欣賞。 馬里烏波爾之戰的性質並不意味著任何一支軍隊天生就“墮落”，也不意味著支持這支軍隊的國家或民族。 不，所有軍隊都以愛國主義的名義行事。 每個人都把國家和民族放在首位。 從這個意義上說，我們雙方都可以繼續頌揚我們的“捍衛者”的功績，並哀悼“我們自己的”馬里烏波爾人民的逝去。 我們的愛國主義恰好滿足了我們所有人，除了我們這些“非常屬於我們”的人，他們顯然不是任何人的。
我們的愛國主義辜負了馬里烏波爾人民，因為這意味著軍事目標高於平民生命。 俄羅斯和朝鮮民主主義人民共和國武裝部隊不得不緊急佔領馬里烏波爾，以消滅那裡的敵人抵抗，並完全控制從克里米亞到頓巴斯的亞速海岸。 迅速而徹底地完成工作比在更近距離、更具歧視性的戰鬥中以犧牲更多士兵傷亡為代價來保護平民更重要。 此外，這是戰爭，在戰爭中人們會死。 與此同時，烏克蘭武裝部隊不得不盡可能延長他們在馬里烏波爾的抵抗，以將敵軍從其他軸線上轉移開，並儘可能地給敵人造成重大損失。 儘管敵人毫不留情，但保留 Mariupolites 作為人盾總比沒有盾牌要好。 烏克蘭軍隊也可能出於意識形態原因阻止了城市外逃，因為敵人包圍了這座城市，平民很可能會在敵人控制的領土上避難，這將被視為叛國罪。 無論如何，這就是戰爭。 在戰爭中人們死亡。
但是，正如我的朋友們向我強調的那樣，馬里烏波爾的人民寧願不死。 他們本來希望完全避免這種折磨。 我的朋友告訴我，他們寧願讓自己的朋友活著，也不願“解放”。 他們寧願孩子沒有成為孤兒，也不願馬里烏波爾獲得“烏克蘭英雄城市”的稱號，以表彰其人民的“英雄主義”。 幾乎可以肯定，今天的孩子寧願有父母也不願有任何國家的英雄。 然而他們沒有這樣做，因為這不符合任何一個交戰國的利益。
閱讀這篇文章，也許烏克蘭公民，或者在軍事上或政治上支持烏克蘭的國家的公民，以及俄羅斯公民，包括後來成立的民主共和國的公民，對我們自己的一方對烏克蘭承擔的責任不僅僅是最小的責任感到沮喪馬里烏波爾的恐怖，無論“我們這邊”是什麼。 當然，我所說的僅僅是開始； 我的朋友們告訴我任何一方對馬里烏波爾人民犯下的進一步錯誤，但我沒有描述這些更駭人聽聞的事件，因為它們不是整個故事的中心——當然，除了生命被毀的受害者。 我確實希望我們這些有幸置身事外的人仍然能夠後悔。
我們應該感到沮喪的是“非最小”責任的邏輯後果，或者更直接地說，是罪責。 一方面，如果我們當中的俄羅斯公民對我們的假設抱有更多的懷疑，那麼我們就會意識到，馬里烏波利斯人並沒有夢想“解放”，而且只要他們有生之年就不會採用這種軍事行動觀點。 我們也會意識到，一旦“解放”開始，隨著事情的發展，我們的軍隊不僅將他們從烏克蘭當局手中“解放”了出來，而且還從他們的家園、他們的親屬手中“解放”了他們，最終，在許多情況下，他們在這個地球。 另一方面，如果我們中間的烏克蘭和西方公民對我們自己的假設提出更多質疑，那麼我們就會意識到，不是俄羅斯，至少不是俄羅斯單獨阻止了馬里烏波利斯人從戰鬥中拯救自己。 最後，無論哪種情況，今天都會有更多的 Mariupolites 活著。
然而，它們並非如此，因為我們大多數人從未質疑過我們的偏見，哪怕是一刻也沒有。 但為什麼不呢？ 為何我方實施了客觀的殘忍行為，卻沒有察覺？ 為什麼我們這麼快——也許太快了——注意到敵人播下苦難的種子，而當我們的同胞也這樣做時，我們卻什麼也沒看到？
真相是痛苦的
我們永遠看不到自己在血液中的倒影，因為我們的視線被疼痛遮蔽了。 從一開始就是這樣。 在動蕩的最初時刻，我們都感到對我們的身份、對我們所愛的人、對我們的家的攻擊。 我們開始受傷了。 但我們之所以分開，是因為我們為不同的身份、不同的親人和不同的家庭而受傷，或者我們是這麼認為的。 我們察覺到來自彼此的威脅，因為不幸的是，人性就是害怕“對方”。 人性也是背離“他者”的。 我們決定性地停止了我們的交流，並不是說它一開始就特別強烈。 我們開始相信我們是孤獨的，因為“另一個”失去了它的人性面孔。 它失去了自己的意識、道德、需求的合法性，最後還有生命權。 因為隨著暴力的展開，“另一個”無可挽回地換上了“敵人”的面孔。 最初觸發的痛苦，然後是暴力的痛苦，將我們和“敵人”鎖在了天壤之別。
當然，發生了身體上的分裂。 到 2014 年夏末，頓涅茨克省出現了一條血腥的前線，將頓涅茨克與馬里烏波爾和基輔隔開。 這些城市最終落入對立“雙方”之手，跨越接觸線非常困難，而且可能很危險。 人們基本上停止與生活在這條線上的人互動，甚至再也見不到他們。
但致命的分歧是心理上的，因為雙方的人都開始了解頓涅茨克省前線對面的城市，無論是頓涅茨克還是馬里烏波爾，都會被“佔領”，並相信它的“解放”是一項值得為之獻身的事業，一個事業值得為之而死。 這些新的、狂熱的世界觀顯然是不相容的，它們將城市及其居民淪為有效的“解放”對象。 頓涅茨克、馬里烏波爾和該地區的其他城市失去了和平的權利。 他們的居民失去了生命權。 而且，正如我們悲慘地看到的那樣，不僅是他們。 因為基輔和克里米亞的塞瓦斯托波爾之間也存在心理鴻溝。 它在哈爾科夫和別爾哥羅德之間運行。 是的，它甚至一側連接莫斯科，另一側連接布魯塞爾和華盛頓。 頓涅茨克、馬里烏波爾、哈爾科夫和其他已經被戰爭玷污的城市預示著更徹底的毀滅不可避免地等待著我們其他人，無論我們是否預料到，除非我們超越我們對立的世界觀來看待彼此的眼睛。
頓涅茨克地區變得分裂，不同的部分被一方或另一方“佔領”。 文字寫道：“有些人哭了，'這是我們的土地！' 其他人喊道，“不，這是我們的！” 大地低語，“你們都是我的……” 圖片來源。
然而，我們沒有。 我們的目光從不相遇。 我們被隔離在純真和正義的虛假世界中。 而且這些監獄的牆壁很厚。
當我們一方被指責為邪惡時，我們的第一反應是駁斥該報導是虛假的。 即使冷酷的軍事邏輯指向我方的責任，即使目擊者的說法也是如此，即使在漫長的戰爭過程中存在許多類似事件的此類報導，這至少增強了總體主題的可能性，這仍然適用。 當然，由於普遍存在偏見的大眾媒體和社交媒體分裂成回音室，信息空間的完全隔離助長了我們。 這堵分隔信息空間的巨大無形牆阻擋了與我們的偏見相矛盾的證詞，並用歪曲或明顯虛假的相反“證詞”將我們困在我們身邊真正犯下的罪行。
但更具有破壞性的是，即使這種“不利”的證據以某種方式傳到我們手中，即使我們以某種方式暫停了對我們一方完美美德的意識形態假設，我們也不會轉向悔改。 不，相反，我們數屍體。 我們計算“他們的”死亡人數與“我們的”死亡人數的比較。 如果“我們的”數字更高，那麼“他們的”死者就無關緊要了。 如果“我們的”數字恰好較低，那麼我們會找到其他一些衡量標準來“領先”，也許是我們遭受磨難的年數。 最終，“他們的”死者無關緊要。 我們說：“但看看他們對我們做了什麼！” 因此，“他們”的不幸實際上並沒有“客觀地”那麼可怕。 事實上，它真的什麼都沒有。 也許，如果有的話，這是應得的。
然而，我們堅信，我們自己不應該受苦。 我們當然是對的！ 但只是部分原因，因為事實是沒有人應該受苦。 承認它最初可能會像我們當前的現實一樣痛苦，但事實是，對方的痛苦並不比我們自己的痛苦更值得。 事實是，任何一方的孩子都“不應該”經歷戰爭和死亡。 事實是，儘管如此，雙方都有孩子死去，我們也承受著無限的痛苦。
歸根結底，事實是，我們克服了自己的痛苦，卻忽略了給對方帶來的痛苦，有時甚至直接給“我們自己的”帶來痛苦。 我們一邊繼續互相殘殺，包括我們的孩子，一邊閉上眼睛，閉上我們的心。 我們忽視、原諒或陶醉於我們造成的痛苦。
所以我們繼續死去。 是的，雖然我們可能不知道真相，但真相不會放過我們。 重要的是我們看不到真相，我們“知道”另一個“真相”，我們都堅持自己的清白。 無論我們是否看到手上的鮮血，它都在那裡，我們將繼續承受後果，因為真相也有可怕的一面。 這張臉是暴力的瘋狂螺旋，它將繼續開闢一條毀滅之路，旋轉得越來越憤怒、越來越瘋狂，直到我們最終醒來，或者沒有人留下。 這種暴力的螺旋是我們所遭受的痛苦的果實，是我們接下來將要遭受的痛苦的種子。 如果痛苦是戰爭的靈魂，那麼這個螺旋就是它嚴酷的軀體，一天比一天殘破、殘忍。
不受控制的暴力使雙方更加堅信共存是根本不可能的。 每一方都越來越確定對方是對其安全的無情威脅。 恐懼佔了上風。 沒有對對方合理性的期望，因此雙方都認為唯一的解決辦法是消除威脅，徹底殲滅敵人。 這就是戰爭中精神錯亂的大腦的邏輯，它被身體奴役，卻使它更加絕望。
暴力的惡性循環確實變得令人絕望。 它在其最憤怒的轉折之一中摧毀了馬里烏波爾。 除了損失的規模之外，本案值得注意的是雙方都負有明確的責任。 這在頓涅茨克或哈爾科夫的砲擊中不太明顯，例如，烏克蘭或俄羅斯軍隊分別隨心所欲地向城市開火，但允許平民撤離到後方（並不是說這些情況不那麼邪惡） . 我認為判斷哪一方對馬里烏波爾的命運“更有責任”沒有任何好處； 從根本上說，每個人都可以選擇饒過馬里烏波利特人的性命，而每個人都可以選擇其他方式。 這個事實必須得到重視，因為它揭露了“無辜”戰爭和“不可避免”死亡的神話，這些神話構成了我們虛假世界中有毒但令人陶醉的空氣。
真相就在我們眼前。 成千上萬倖存者的證詞是公開的。 一切都在那裡。 然而，我們只尋找、相信並為部分真相感到悲傷，因為其餘部分會以某種方式“為敵人辯護”。 事實上，我敢說，我們所有人甚至都將大多數 Mariupolites 視為“敵人”，因為他們不願意在我們自己製造的地獄中為我們的錯覺流血和死亡。 這就是為什麼不，我們沒有人有權稱馬里烏波爾的人民為“我們自己的”。 真的很抱歉，但我們沒有。
真相會兌現
為了消除我們對人類生活的怨恨和冷漠，為了阻止暴力的惡性循環，為了讓我們自己接受真相，我懇請我們再次彼此對待，而不是將對方視為“敵人”，而是將對方視為我們自己。 戰爭核心的痛苦轉化為神經中樞的恐懼和不信任，因為我們拒絕相互溝通、合作、同情和憐憫。 如果我們剝開意識形態的層層，我們就會看到這種拒絕確實是一種決定。 只要我們選擇拒絕對方，我們就選擇了戰爭。 但戰爭不是，也永遠不會是不可避免的。
是的，我們深陷其中，我知道。 我們身處噩夢般的深處，但無論我們走到多深，戰爭的本質永遠不會改變。 相反，我們改變只會變得更加重要，我們將彼此接受為與我們自己一樣失去親人和脆弱的人。 我們一起重拾對彼此的信任將變得更加緊迫。 只有真誠才能將我們所有人從地獄中解救出來。 畢竟，戰爭告訴我們，要么我們一起生活，要么我們一起死去。
讓我們從彼此溝通開始。 讓我們每個人都與另一方的人交談。 死後似乎沒有什麼可說的了。 那是錯的。 讓我們談談所有的生活。 讓我們談談我們自己，讓我們談談仍然生活在我們城市中的孩子們，讓我們談談我們身穿制服的同胞，他們現在還留在這個地球上，但每天都在死亡之谷附近行走。 在我們開始像死者一樣細心地計算我們的生活之前，還有多少人需要死去？
我承認，我現在並不期望對我闡述的想法有太多同情。 我不期望有太多的理解。 我謙卑地要求我們所有人清除心中的怨恨，並向他人學習，戰爭的核心不是任何人或一方的邪惡，而只是痛苦，痛苦會帶來更多的痛苦，更多，更多的災難事件的發展使每個人都陷入困境。 我要澄清的是，這並不是無視那些從別人的痛苦中獲益的人； 這些無賴往往掌握著各方面的權力，不可否認地在悲劇中扮演著有影響力的角色，但可以說，他們最終是機會主義的附庸，而不是主角。 後者是我們誠實生活的人，或者願意這樣想的人。
因為我們還沒有屈服於戰爭的真相，完全的、深不可測的痛苦真相，但我要求我們這樣做。 我要求我們向真相屈服，而不是回到殘忍、驕傲和幻想。 我相信我們。 我深信我們可以超越我們殘酷的本能。 我相信我們能夠體會到真理超越國界。 事實上，只要我們逃避真相，我們就會摧毀我們的國家。 我祈禱我們會看到。 祈禱我們能看清真相，擺脫可怕的戰爭枷鎖！
Я прошу прочитать это эссе до конца и с открытым сердцем。 Если прочитать только часть или с закрытым сердцем, то смысл эссе вас минует。 Принесло боль писать это произведение，и принесет боль читать。 Однако я считаю, что представленное свидетельство и уроки, которые оно нам внушает, должны быть оглашены . Боль от чтения, надеюсь, созиждет ясность и в итоге, возможно даже намного позже, принесет облегчен ие。
«Истина сделает вас свободными.» ОтИоанна 8:32
Те смертельные вещи, которых не видим
簡介
Когда дорогие тебе люди живут и сражаются по обе стороны фронта, война приобретает особенный характер . Она не кажется правильной, оборонительной или священной。 Она просто жестока。 Ты читаешь между строк, слушаешь между лозунгами, смотришь между водруженными флагами。 Ты повсюду ощущаешь утрату。 Для тебя нет побед，нет чувства справедливости。 Иногда ты чувствуешь гнев, но ненадолго。 В основном ты испытываешь боль。 Ты испытываешь такую глубокую，неизбывную боль，которая тянет тебя на дно земли。 Твои близкие с обеих сторон часто относятся к тебе с подозрением или даже обвиняют тетбя вом, что ты « за других»。 Ты чувствуешь, что ты в ловушке, что ты на ничейной земле, отчаянно уворачиваешься от обстрелов из каждого направления, но все же подрываешься на мине, которой ты не можешь избежать, мине, которая явл яется не вспышками враждебности твоих близких по отношению к тебе, а их ненавистью друг к другу。 И в этом пылающем аду понимаешь войну。 Война — это не тирания и не героизм, не в ее кровоточащей сущности, не для тебя。 Война — это травма。 Война — это боль от начала до конца。 Это много разных слоев боли。 Иничтоиное。
Беспокойство олюдяхсобеихсторонменяеттвойвзгляднасобытия。 Когда твои близкие стоят по разные стороны баррикад, чтобы защитить свои города и села от неизбирател ьных обстрелов, грандиозные объяснения войны становятся менее значимыми。 Пропаганда и откровенная ложь с обеих сторон теряют свое влияние。 Вместо того, чтобы рассматривать осаду или нападение как часть какой-то великой истории, ты видишь событи я такими, какие они есть. Ты видишь смерть и разрушение。 Ты видишь безумную спираль насилия。 Приукрашенийнет。 Смотришь на развалины, на торопливо вырытые братские могилы, на выживших, огорченных утратой, на шо кированныхдетей，инепытаешьсяувидетьтотилиинойсмысл。 Нет смысла, есть одна боль。 Ты не стремишься прославить или приуменьшить ничего из этого несчастья。 Просто смотришь и жалеешь。 Ты не спрашиваешь, кто совершил это зло, не спрашиваешь, где это случилось, не спрашиваешь, кого п оддерживалижертвы。 Ты ничего не пытаешься доказать。 Ты стремишься только обнаружить истину。 Отдать себя истине。
Заполнение братской могилы в Мариуполе в марте 2022 年。 Источник фото。
Истина — это не набор фактов。 Это не набор лозунгов или простых формул。 Это необъятный горизонт эмоций, переживаний, боли. Истина не может «принадлежать» какому-то одному человеку или стороне。 Она, да, живет в каждом из нас, но только отчасти。 Истина больше нас, она выше нас, и мы можем познать ее, только познав друг друга。 Мы не поймем ее иначе。 Если мы думаем, что поймем и так, мы только обманываем себя。 Мы не можем достичь истины сами。 Однако если мы послушаем друг друга, я верю, что сможем ее достичь。 Более того, я верю, что в истине мы сможем вместе найти тот долгожданный мир。 Не один я, но и все, кто пострадал.
Ради приближения всех нас к истине, как я ее понял, я желаю рассмотреть случай Мариуполя。 Тысячи его мирных жителей погибли, еще сотни тысяч уехали, в том числе и мои друзья。 Эта недавно процветающая и красивая гавань Азовского моря сейчас лежит в руинах。 В первые недели битвы за город 2022 年，когда мои друзья оказались застрявшими там без связи с вне وним миром, я жил в тени неуверенности, были ли они живы。 Чисто благодаря везению, они выжили。
Яне собираюсь передать в этом эссе всю истину о Мариуполе。 Яникогданесмогбыэтогосделатьводнойстатьеиликниге。 Ни я, ни кто-либо другой。 Я здесь хотел бы лишь представить точку зрения своих друзей и поразмышлять над ее значением。 Я полагаю, что их трезвый взгляд заслуживает того, чтобы его осветили。 Более того, я сильно подозреваю, что такого рода взгляд гораздо более распространен, чем казалось бы судя по современным репортажам о Мариуполе СМИ。 В то же время, рассказ моих друзей опровергает господствующие в сей день манихейские иллюзии, таким о бразом обнажает истинную природу этой войны — боль, разобщенность и возрастающее насилие。
Чтобы написать об этой катастрофе, о трагедии Мариуполя, непременно следует взять на себя весомую отв етственность。 Особенно мне，как постороннему。 Я беру на себя такую ответственность。 Я ощущаю весомость истины, и она движет мной。
Примерная военная обстановка по состоянию 5 августа 2022 年。 Война тягостно продолжается。 Источник карты。
МАРИУПОЛЬ
Трагедия началась весной 2014 年。 Согласно рассказам моих друзей, большинство мариупольцев, как и большая часть жителей востока и зей Украины, были встревожены киевским Евромайданом, популярно воспринятым как государственный переворот, а также пришедшей в итоге Евромайдана новой властью。 Причин тревоги было несколько, в том числе кровопролитное завершение Евромайдана и враждебное отношение ко всему русскому со стороны некоторых митингующих и политиков, которым достались институты власти。 Следовательно, в Мариуполе возникли антимайдановские демонстрации, изначально по инициативе безоружных м ирных жителей。 Девятое мая было самым бурным。 День, к сожалению, закончился кровопролитием и пламенем.
Ход событий оспаривается, конечно. Очень грубо говоря, согласно нарративу, распространенному среди большей части местных жителей, антимай дановские сепаратистские активисты заняли здание городского управления милиции при содействии этой же милиц ии。 Правительство в Киеве отправило войска, чтобы вернуть контроль над зданием。 На помощь вызвались бойцы недавно образовашегося батальона «Азов», на знаках различия которого присутствует как украинская, так и нацистская символика. Врезультатестолкновенияпогиблонесколькомариупольскихмилиционеров,мирныхжителейиукраинскихвоен ных, еще больше получило ранения。 Занятое здание сгорело после сильного обстрела со стороны украинских структур。 Тем не менее，украинские силы покинули город после всего。 Через два дня, 11 мая, сепаратистские активисты организовали в Мариуполе ряд избирательных участков для проведения референдума о будущем Донецкой области。 Согласно рассказам моих друзей, и официальным итогам, большинство мариупольцев приняло участие в реф ерендуме, и большинство участвовавших проголосовало утвердительно по единственному вопросу — «Подерживаетели » Сторонники такого решения большей частью ожидали, что Донецкая Народная Республика войдет в состав Российской Федерации путем второго референдума, который состоится в течение нескольких месяцев。
Бойцы батальона «Азов»。 Символ в середине — это зеркальное отражение нацистского вольфсангеля, а солнечное колесо на фоне — белый в ариант «Черного Солнца», который являлся символом нацистского СС。 Источник фото。
Горящее здание городского управления милиции в Мариуполе 9 мая 2014 年。 Источник фото。
Мариупольцы голосуют на референдуме 11 мая 2014 年。 Источник фото。
Такой референдум впоследствии так и не был проведён, даже в тех частях региона, которые остались под Д挪威。 В Мариуполе второму референдуму все же помешало возвращение украинских сил в июне。 Завязались более ожесточенные уличные бои, однако Мариуполь избежал артиллерийских перестрелок, разо ривших районы близлежащих городов。 Ополченцы и активисты ДНР в Мариуполе в конечном итоге были подавлены。 Политики и силовики, перешедшие на сторону ДНР, были уволены или задержаны. Таким образом пала ДНР в Мариуполе。 Однако силовое удержание Мариуполя с решающей поддержкой Запада украинским правительством не вернуло себ е сердца граждан。 Большинство продолжало надеяться на присоединение к России еще как минимум два-три года, утверждают мои дру зья。 Вконцеконцов,удовлетворенностьразвитиемгородаистрахвойнывозобладалинадмариупольцами,астремлени е войти в состав России угасло。 Бои в регионе тем временем, конечно, не прекращались。 Украина считала территорию, оставшуюся под ДНР с решающей поддержкой России, включая город-миллионе р Донецк, оккупированной, в то время как ДНР придерживалась той же позиции по территории Донетчины, ост авшейся под Украиной, включая Мариуполь。 Перемирия не соблюдались。 Кровь продолжала течь。
Накануне 24 февраля 2022 года все четыреста тысяч мариупольцев хотели жить。 В городе не было боев с 2015 年。 Местная экономика процветала。 Мариупольцы в общем возражали присутствию в городе солдат, особенно бойцов батальона «Азов», нескольк о лет назад интегрированного в состав Национальной гвардии Украины。 Украины из-за ряда национальных ограничений ис пользования русского языка。 Эта политика вызывала большой гнев в Мариуполе。 Мариупольцы выражали свое недовольство тем, что поддерживали пророссийские партии на выборах。 Подавляющее большинство желало или хотя-бы не возражало оставаться в составе Украины。 Оно не желало переворота своего благополучного состояния, переворота мира。 Оно больше не мечтало присоединиться к России。 Однако российское руководство не утрудило себя опросом мариупольцев。 Рано утром 24 февраля началось наступление на Мариуполь с нескольких направлений。
В течение двух недель Воруженные силы Российской Федерации вместе с подчиняющейся им Народной мили цией ДНР взяли город в кольцо。 Боевые действия сделали въезд и выезд из города невозможными и повредили систему электроснабжения。 Оставшиеся жители оказались отрезаны от внешнего мира。 Мариуполь, по сути, стал черным ящиком。 Впониманиимоихдрузей，воткакувечилисьилипогиблидесяткитысяч，какбылиразбитынадеждыеще множества, почему сегодня Мариуполь не столько город, сколько труп.
Вкратце — стреляли везде, с каждой стороны, и стрельба не стихала。 Военные России и ДНР обстреливали «предполагаемые» украинские позиции。 Они накрывали многие точки, где могли находиться украинские военные。 Первые не прицеливались тщательно и не «проверяли» каждую цель, ничего подобного。 С другой стороны, украинские военные, как правило, наносили удары по противнику с позиций, с которых был о виднее всего — с верхних балконов жилых домов, куда они заходили, мягко говоря, без приглашения。 Такой образ ведения боевых действия в густонаселенной городской среде привел к немыслимым гибелям и р азрушениям，однакокошмарнеобескуражилниоднуизсторон。 Каждая сторона преследовала «высшую» цель。
Боевые действия в Мариуполе。 Источник фото。
Стоит еще мучительный вопрос эвакуаций из Мариуполя。 Мои друзья не знают, нарушали ли силы России и ДНР согласованные гуманитарные коридоры, то есть точнее , не открывали ли эти силы огонь по мирным жителям, бегущим из города. Это потому, что ни друзья мои, ни их знакомые не добрались до этого этапа。 Вести о коридорах не доходили до большинства жителей города, вспоминают мои друзья。 Коридоры для них могли также быть фикцией。 Мои друзья никогда не увидели эвакуационных автобусов, о которых объявлял мэр Мариуполя, сам которы © неделями притворялся миру, что он оставался в городе, хотя на самом деле он уехал вскоре после 24 февраля。 Мариупольцы пытались выезжать колоннами, которые сами организовывали, но их разворачивали украинские в оенные на блокпостах。 Таким образом, десятки тысяч жителей, в том числе мои друзья и их окружение, оказались в ловушке без проточной воды, газа, электричества, еды пока военные России или ДНР не взяли их кварталы и выпустили гражданских。
ЛЮБИМЫ ДО СМЕРТИ
Мне кажется, что есть важный момент, который нужно понять. Характер битвы за Мариуполь не означает, что та или иная армия по своей сути «порочна», равно как и страна или нация, стоящая за этой армией。 Нет, все армии действовали во имя патриотизма. Каждая ставила «интересы» государства и нации на первое место。 В этом смысле, мы, люди с каждой стороны, вполне можем продолжать восхвалять подвиги наших «защитник ов» и оплакивать потерю «своих», то есть мариупольцев. Наш патриотизм всех нас удовлетворяет, получается, кроме этих самых «своих», которые, видимо, оказались н ичьими。
Наш патриотизм подставил мариупольцев, потому что благодаря ему военные цели возобладали над жизнью гражданских。 Войска России и ДНР должны были срочно взять Мариуполь, чтобы ликвидировать там сопроивление прот ивника и установить полный контроль над побережьем Азовского моря от Крыма до Донбасса。 Было важнее справиться с задачей быстро и полностью, чем беречь мирных жителей за счет больши х потерь среди военных в перестрелках более выборочных, зато на меньшем расстоянии。 Во всяком случае, шла война, а на войне люди гибнут. Тем временем войска Украины должны были как можно дольше затянуть сопротивление в Мариуполе, чтобы от влечь силы противника с других направлений и нанести противнику как можно более значительные потери。 Несмотря на то, что противник мало проявлял пощады, удерживать мариупольцев в качестве живых щитов б ыло предпочтительнее, чем вообще не иметь щитов。 Украинские военные не давали людям покидать город вероятно и по идеологическим причинам。 Противник окружал город и было вполне возможно, что мирные жители останутся на подконтрольной противниу территории или поедут дальше, так или иначе не возвращаясь на родину в тяжелый для нее час, что считалось бы определенными украинскими военными предательством。 Влюбомслучае，وлавойна。 На войне люди гибнут。
Но, как подчеркивают мои друзья, мариупольцы не хотели бы погибнуть. Они хотели бы вообще избежать всего этого испытания。 Мои друзья мне говорят, что они предпочли бы, чтобы их друзья остались живы, нежели «освобождены »。 Они предпочли бы, чтобы дети не остались сиротами, присвоению Мариуполю звания «Города-герой Украины » в честь «героизма» его жителей。 Осиротевшие дети почти наверняка предпочли бы иметь родителей, а не героев какой-либо страны。 Однако у них родителей нет，потому что такое не было в интересах ни одной из воюющих наций。
Читая это эссе, возможно, граждане Украины, или стран, поддерживающих Украину в военном или политическо м отношении, и граждане России, в том числе жители уже присоединенной ДНР, испытывают тревогу при мысли о том, что наша собственная сторона несет большую, чем минимальную, ответственность за ужас, происшедший в Мариуполе — кем бы та «наша сторона» ни была。 Все то, что я упомянул, это, конечно, только начало。 Мои друзья мне рассказали о других преступлениях против мариупольцев той и другой стороны, но я не ст ал описывать эти еще более жуткие случаи, так как для хода событий в целом они не имели центрального зна чения — кроме как, естественно, для жертв, чьи судьбы были сломаны . Я правда надеюсь, что мы, которым посчастливилось оказаться вовне, все еще способны жалеть.
Тревога, которую мы должны испытывать, исходит из логического следствия «неминимальной» ответственности, а другими, более точными словами — вины。 С одной стороны, если бы те из нас, кто является гражданами России, относились более скептически к нашим предположениям о ситуации, то мы бы поняли, что мариупольцы не мечтали об «освобождени» и никогда в ж изни так бы не восприняли битву за город, пока ониживы。 Мы бы также поняли, как только началось «освобождение», что по ходу дела наши войска «освобождали» их н е только от украинской власти, но и от их домов, от их близких и, в конечном счете, во многих случаях, от их пребывания на этой земле。 ¡ гали сомнения наши собственные предположения, то мы бы поняли, что не Россия, по крайней мере не Росси я одна, мешала мариупольцам спасаться от боев。 Вконцеконцов，прилюбомизэтихсценариевсегоднябольшемариупольцевоставалосьбывживых。
Однако их уже нет，потому что мы ни разу не подвергли сомнению свои предубеждения。 Апочемунет？ Почему мы не замечали, как с нашей стороны совершались акты объективной жестокости? Почему мы так легко, может быть, слишком легко, замечали, когда враг причинял страдания, а когда наши соотечественники делали то же самое, мы ничего не видели?
ИСТИНА ЭТО БОЛЬ
Мы никогда не видим собственного отражения в крови，потому что наше зрение затуманено болью。 Так с самого начала。 В тот первоначальный момент смятения мы все почувствовали посягательство на нашу идентичность, на наши х близких，на наш дом。 Нам стало больно。 Но больно нам стало порознь, потому что мы болели за разные идентичности, за разных близких и за ра зные дома, по крайней мере, нам так казалось。 Мы почувствовали, что угроза исходила друг от друга, потому что, к сожалению, природа человека такова, ч тобы бояться «другого»。 Природа человека также и предполагает отворачиваться от «другого»。 Мы роковым образом прекратили наши контакты друг с другом, не то чтобы они были особенно тесными изнач ально。 Мы пришли к убеждению, что мы одни, ведь «другой» лишился своего человеческого облика。 «Другой» в нашем видении лишился собственного сознания, собственной нравственности, правомерноси собственн ых потребностей и, наконец, права на жизнь. Ибо по мере того, как разворачивалось насилие, «другой» безвозвратно приобрел облик «врага»。 Боль от первоначального триггера，а затем боль от насилия заперла нас и «врага» в отдельных мирах。
Произошло физическое разделение, безусловно. Кконцулета 2014-го года в Донецкой области появилась пропитанная кровью линия фронта, оделяющая Донецк от Мариуполя и Киева。 Эти города оказались в руках противоположных «сторон»。 Пересекать линию соприкосновения было трудно и, возможно, опасно。 Люди в основном перестали иметь дело с теми，кто жил за чертой，и даже когда-либо их видеть。
Однако смертельное разделение было психологическим, ибо люди с обеих сторон пришли к пониманию, что го род по ту сторону фронта в регионе, будь то Донецк или Мариуполь — «оккупирован», и убедились, чот «освобожден ие» этого города — дело, за которое стоит умереть , дело, за которое стоит убить. Явно несовместимы, эти новые мировозрения, которых яро придерживались, вместе низвели города и их жител ей к положению фактических объектов «освобождения»。 Донецк, Мариуполь и другие города региона лишились права на мир。 Их жители лишились права на жизнь。 Более того, не только они, как мы увидели, к большому сожалению。 Ведь психологическая пропасть проходит и между Киевом и Севастополем。 Она проходит между Харьковом и Белгородом。 Да, она даже проходит между Москвой с одной стороны и Брюсселем и Вашингтоном с другой。 Донецк, Мариуполь, Харьков и другие города, уже оскверненные войной, предвещают гораздо более полное разрушение, которое неизбежно ожидает всех остальных нас, ожидаем мы этого или нет, если не посмотрим за св оими антагонистическими мировоззрениями друг другу в глаза。
Донетчина поделилась и разделенные территории стали «оккупированными» той или иной стороной。 Источник изображения。
Все же, мы туда не смотрим。 Наши взгляды никогда не встречаются。 Мы остаемся отдельно взаперти в ложных мирах невинности и справедливости。 А стены этих тюрем толсты。
Когда нашу сторону обвиняют во зле, наша первая реакция — отвергнуть данное сообщение как ложное。 Это так, даже если холодная военная логика указывает на ответственность нашей стороны, даже если свидетельс тва очевидцев говорят о том же, даже если за все долгие годы войны накопилось множество таких свидетельств о подобных случаях, что повышает вероятность того, что по крайней мере общий знаменатель этих рассказов соответствует истине。 Нашей слепоте, конечно, способствует тотальная раздвоенность информационного пространства в результате повсеместно предвзятых средств массовой информации и социальных сетей, раздробленных на эхо-камеры。 Эта огромная невидимая стена, разделяющая информационное пространство, скрывает показания очевидцев, п ротиворечащие нашим предубеждениям, таким образом, что нам попадаются одни искаженныт или окровенно ложн ые противоположные «показания» о правонарушениях, в самом деле совершенных нашей стороной。
Но еще пагубнее то, что даже если такие «неблагоприятные» свидетельства каким-то образом до нас доходят, и даже если мы каким-то образом отбрасываем свое идеологическое предположение о безупречной добродетельно сти своей стороны, мы не приступаем к покаянию. Нет, вместо этого мы считаем трупы。 Мы подсчитываем, сколько «их» умерло по сравнению с тем, сколько «наших». Если «наши» числа большие, то «их» погибшие не имеют значения。 Если «наши» числа оказываются меньшими, то мы подбираем какую-то другую меру, по которой «выйти вперед» , возможно, продолжительность наших испытаний во времени。 Так или иначе, «их» мертвые не имеют значения。 Мы говорим: «Но посмотрите, что они натворили с нами!» Как следует, «их» несчастье действительно не так уж ужасно «объективно»。 На самом деле, оно вообще ничего。 Может быть, если уж на то пошло, это несчастье заслуженно。
Мы убеждены, однако, что сами не заслуживаем страданий。 Мы правы, естественно! Но только отчасти, потому что истина в том, что никто не заслуживает страданий。 Признание этого поначалу может быть таким болезненным, как наша актуальная реальность, однако истина в том, что страдания той стороны не более заслужены, чем наши собственные。 Истина в том, что дети ни с одной из сторон не «заслуживают» войны и смерти。 Истина в том, что тем не менее с обеих сторон дети погибли, и мы претерпели непостижимое горе。
Истина, в конечном счете, втом, что, охваченные собственной болью, мы упускаем из виду боль, которую причиняем другой стороне, а иногда и непосредственно «своей». Мы отводим глаза и закрываем сердца, в то время как продолжаем убивать друг друга, включая своих детей . Мы игнорируем, оправдываем или наслаждаемся страданиями, которые причиняем.
Итак, мы продолжаем гибнуть. Да, хоть мы можем и не знать истину, истина нас не щадит. Неважно, что мы не видим истину такой, какая она есть, что вместо этого мы «знаем» другую «истину», что мы все настаиваем на своей невиновности。 Видиммыкровьнасвоихрукахилинет,онатаместь,имыбудемпродолжатьстрадатьотпоследствий,потому что у истины есть ужасное лицо тоже。 Это лицо — безумная спираль насилия, которая будет продолжать прокладывать путь разрушения, вращаяс ь все с большей злобой и бешенством, пока либо мы наконец не пробудимся, либо никого не останется。 Эта спираль насилия является и плодом боли, которую мы испытали, и семенем боли, которую мы испытаем в будущем。 Если боль — душа войны, то эта спираль — ее грубое тело, с каждым днем все более поврежденное и лютое。
Неконтролируемое насилие укрепляет убеждения обеих сторон в том, что сосуществование просто невозможно。 Каждая сторона становится более уверенной в том, что другая представляет неумолимую угрозу ее безопаснос ти. Преобладает страх。 Нет никаких предположений о разумности другой стороны, поэтому каждая сторона решает, что единственное ре وение состоит в том, чтобы победить угрозу, то есть чтобы полностью уничтожить врага。 Такова логика помешанного мозга войны, порабощенного телом, но делающего хозяина все более отчаянн ым。
И стала спираль насилия действительно отчаянной。 Она опустошила Мариуполь одним из своих самых гневных поворотов。 Помимо масштаба ущерба, этот случай примечателен тем, что обе стороны несут четкую ответственность за п роизошедшее。 Такое менее очевидно в обстрелах Донецка или Харькова, например, когда украинская или российская армия соот ветственно обстреливают город по прихоти, зато мирным жителям позволено эвакуироваться в тыл (это не к тому , что данные ситуации чем-то менее ужасны)。 Яневизуникакойдобродетеливтом,чтобысудить,какаясторона«болеевиновна»вучастиМариуполя,ведь, посути，укаждойбылавозможностьсохранитьжизньмариупольцам，икаждаяпоступилаиначе。 Этот факт следует осознать, поскольку он разоблачает миф о «невинной» войне и «неизбежной» гибели, котор ый составляет ядовитый, зато опьяняющий воздух наших ложных миров。
Истина была прямо перед нашими глазами。 Свидетельства тысяч выживших находятся в открытом доступе。 Все это есть。 Однако мы искали, верили и оплакивали лишь часть истины, потому что остальная часть тем или иным образом «оправдала бы врага»。 Всамомделе,осмелюсьутвердить,мывсеотнеслиськакк«врагам»дажекбольшинствумариупольцевзаихне желание истечь кровью и умереть за наши иллюзии в аду, созданном нами。 Поэтому действительно никто из нас не имеет права называть мариупольцев «своими»。 Мне правда жаль，но так есть。
ИСТИНА ОСВОБОДИТ
Чтобы положить конец презрению и апатии к человеческой жизни, остановить спираль насилия, отдать се бя истине, я умоляю нас вновь отнестись друг к другу не как к врагу, а как к людям, которыми мы есть. Боль в сердце войны перерастает в страх и недоверие в ее нервном центре, потому что мы отказываемся коммуни цировать, сотрудничать, сочувствовать, проявлять милосердие друг к другу. Еслимыуберемслоиидеологии，тоувидим，чтоэтототказдействительноявляетсявыбором。 Пока мы выбираем отказываться друг от друга, мы выбираем войну。 Но война не является неизбежной и никогда не будет такой。
Да, мы уже зашли далеко, я знаю。 Мы зашли кошмарно далеко, но как бы далеко мы ни зашли, сущность войны никогда не изменится。 Скорее, станет только более необходимым нам измениться, принять друг друга как людей, не менее обездоле нных и уязвимых, чем мы сами。 Станет еще более насущно необходимым нам вернуть себе веру друг в друга, обе стороны, вместе。 Только добросовестность избавит нас всех от этого ада。 Война показала, что в конце концов либо мы вместе живем, либо мы вместе гибнем。
Давайте начнем с коммуникации друг с другом。 Пусть каждый из нас поговорит с кем-то с другой стороны。 Понимаю, может казаться, что после стольких смертей не о чем говорить. Это не так。 Давайте поговорим обо всей жизни。 Поговорим о себе, поговорим о детях наших городов, еще живых, поговорим о наших соотечественниках в погонах, которые пока на этой земле, но каждый день ходят вблизи долины смерти。 Сколько еще людей должно умереть, пока мы не начнем считать своих живых с той же бережностью, что и наших погибших？
Признаюсь, что в сей час я не ожидаю особого сочувствия к изложенным мною идеям。 Янеожидаюбольшогопонимания。 Я смиренно прошу нас очистить свои души от злобы и узнать от других, что война, в своей основе, не явля ется злом одного человека или стороны, а только болью, болью, которая мрачным развитием событий, втяги вающим всех, порождает еще большую боль, и еще большую，и большую。 Я должен пояснить, что это не к тому, чтобы проигнорировать тех, кто извлекает выгоду из чужой боли . Такие подлецы, как правило, держат бразды правления со всех сторон и несомненно играют влиятельную роль в трагедии, но в конце концов они — оппортунистические нахлебники, так сказать, а не главные герои。 Последние — это мы, которые жили честно — или хотели бы так думать。
Ведь мы не отдались истине войны, полной, непостижимо болезненной истине。 Однако я прошу нас так сделать。 Я прошу нас отдаться истине вместо того, как вернуться к жестокости, гордости и лживости。 Я верю в нас。 Я глубоко верю, что мы можем превзойти свои жестокие инстинкты。 Я верю, что мы можем осознать, что истина превосходит страну。 Всамомделе，покамыуклоняемсяотистины，мыуничтожаемсвоистраны。 Я молюсь, чтобы нам это стало видно。 Я молюсь, чтобы мы увидели истину и освободились от страшного ига войны!
